![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
yury_finkelИдея создания международного вспомогательного языка насчитывает уже сотни лет (первые предложения такого рода отмечены ещё в средние века, есть даже упоминания о подобных попытках в древней истории). Но особую популярность она приобрела во второй половине XIX века и в XX веке. На настоящий момент количество известных проектов перевалило за тысячу. В конце XIX века появились первые проекты МВЯ, приобретшие более-менее массовое распространение, а не канувшие в безвестность как курьёз.
Здесь я хочу сделать обзор наиболее серьёзных проектов МВЯ, реально использовавшихся в общении («социализированных») и оказавших заметное влияние на позднейшие проекты. Не включаю сюда языки, созданные не в качестве международных вспомогательных — например, для литературных целей, как языки Толкиена, клингонский и т. п., или в целях проверки неких гипотез, как логлан/ложбан, или же просто по приколу («для расширения сознания»), как токи пона. Также не включаю проекты МВЯ, ставящие перед собой более узкую цель — быть языком-мостом между представителями одной языковой группы (так, имеются несколько серьёзных проектов межславянских языков, однако их я не рассматриваю).
Классификация
Поскольку проектов МВЯ насчитывается много, то необходимо их классифицировать. В интерлингвистике принята следующая классификация, в которой языки можно условно отобразить точками на оси абсцисс. Выделяются две большие группы языков: априорные (слева на оси) и апостериорные (справа).
Априорные языки (от выражения a priori) — это такие языки, в которых лексика и грамматика «взяты с потолка», априори, просто выдуманы создателем без связи со словами и правилами реально существующих («естественных») языков. Создание таких языков было особо популярно до XIX века, но потом почти сошло на нет (разве что логлан/ложбан можно причислить к этой группе), по той причине, что, во-первых, они очень сложны для изучения, а во-вторых, у каждого автора — своя логика, свой принцип упорядочения мира (кстати, среди априорных языков существует подгруппа философских языков, которые именно подвергают объекты окружающего мира некой упорядоченной классификации, по типу, например, десятичной классификации Дьюи; остальные априорные языки, не принадлежащие к этой группе, называют объекты просто по произволу автора). К априорным языкам можно также отнести такие, лексика которых взята из большого количества языков разных групп и семейств, то есть, хотя формально и является апостериорной, но из-за разнородности узнаваемость слов в ней практически сведена к нулю (логлан/ложбан).
Апостериорные языки (от a posteriori) — языки, которые берут за основу лексику и грамматику уже существующих естественных языков (одного, нескольких или целой группы) и стремятся внести в них некоторый порядок с целью облегчения их изучения.
Выделяют также промежуточную группу языков («смешанную», или «микст»), которые содержат в себе как апостериорные, так и априорные («взятые с потолка») элементы. К таким из рассматриваемых относится волапюк.
Но в целом это непрерывная характеристика, континуум: чем правее на оси лежит данный язык, тем больше в нём апостериоризма («естественных» элементов) и тем меньше априоризма («искусственных», выдуманных элементов).
Детализируя эту классификацию, уже в рамках апостериорных языков выделяют (опять же как непрерывную шкалу) языки «автономные» (или «схематические»), т. е. такие, которые упорядочивают лексический материал, вводя его в рамки своих грамматических и словообразовательных правил и тем самым подвергая его изменению, и «натуралистические», которые стремятся следовать естественным языкам даже в их нерегулярности.
Внутри автономных («схематических») языков различают «гиперсхематические», содержащие некоторые априорные элементы (эсперанто, идо) и «гипосхематические», содержащие только элементы естественных языков, но, в отличие от натуралистичесих, сохраняющие свободную сочетаемость этих элементов и подчинение их общим правилам (идиом-неутраль, новиаль). Аналогично внутри натуралистических языков различают «гипонатуралистические» (окциденталь) и «гипернатуралистические» (латино-сине-флексионе, интерлингва) (классификация предложена С. Н. Кузнецовым).
Далее при описании каждого языка я буду указывать, к какой группе он принадлежит (или, точнее, его место на непрерывной шкале «априорность — апостериорность».
Языки даются в хронологическом порядке по времени создания.
1. Волапюк
Волапюк (Volapük, ‘мировой язык’, ‘всемирный язык’) создан в 1879 г. немецким католическим священником Шлейером (Schleyer) (1831–1912). Принадлежит к группе смешанных (априорно-апостериорных) языков, несмотря на то, что лексический материал взят из основных европейских языков (английского, французского, немецкого), однако подвергся искажению до неузнаваемости в соответствии с принципами языка (например, корни слов должны были начинаться и заканчиваться на согласную) и ради «нейтральности». Это видно уже по названию языка (vol из англ. ‘world’, pük из англ. ‘speak’).
Язык обладает довольно сложной грамматикой (4 падежа существительных, 3 лица глаголов и др.) и непростым фонетическим составом (имеются буквы ä, ö, ü). Однако во многом его грамматика проще, чем у большинства естественных языков (отсутствует категория рода, постоянное место ударения — на последнем слоге, исключена омонимия, нет исключений). Благодаря этому он и приобрёл свою первоначальную популярность, впервые показав на практике, что международный вспомогательный язык реально возможен и позволяет общаться носителям разных языков.
Краткая характеристика
Алфавит содержит ä, ö, ü, c (ч или дж), j (ш или ж), x (кс), y (й), z (ц или дз); отсутствует w
ударение всегда на последнем слоге
множественное число -s
артиклей нет
падежи: именительный без окончания (dom, doms), родительный -a (doma, domas), дательный -e (dome, domes), винительный -i (domi, domis)
прилагательные оканчиваются на -ik (gudik ‘хороший’) и не изменяются по числам и падежам
сравнительная степень прилагательного -um, превосходная -ün
наречия образуются от прилагательных с помощью суффиксов -o или -i
числительные: 1 bal, 2 tel, 3 kil, 4 fol, 5 lul, 6 mäl, 7 vel, 8 jöl, 9 zül, 10 deg, 11 degbal...; порядковые образуются добавлением -id
местоимения: я ob, ты ol, он on, она of, оно os, общ. on; во множ. числе добавляется -s
глаголы изменяются по лицам (суффиксы лиц совпадают с местоимениями), числам (мн. ч. -s), временам с помощью префиксов: инфинитив -ön, имперфект прош. ä-, наст. a-, буд. o-; перфект прош. i-, наст. e-, буд. u-
вопросительная частица -li (безударная)
корни всегда должны начинаться и оканчиваться согласными; первоначально они все должны были быть односложными, затем это ограничение было снято.
Пример текста
(из Википедии, на современном реформированном варианте): Binos prinsip sagatik, kel sagon, das stud nemödik a del binos gudikum, ka stud mödik süpo (‘Мудро сказано, что лучше немного учения каждый день, чем много учения в один день’).
История
Как утверждал автор волапюка Шлейер, идея языка пришла ему в результате «озарения свыше» в ночь на 31 марта 1879 г. Подробный учебник на немецком был издан в 1880 г. Язык приобрёл широкую популярность, к 1889 г. на нём издавалось более 30 периодических изданий, действовало свыше 250 клубов.
Однако со временем стали осознаваться недостатки языка (сложность грамматики, неинтернациональность лексики). Кроме того, добавились трения создателя языка с Международная академией волапюка («Kadem Bevünetik Volapüka»), созданной в 1887 г. Шлейер претендовал на право вето на все решения Академии, в чём Академия ему отказала, считая волапюк публичным достоянием, а не собственностью его создателя. Позднее тогдашний председатель (директор) Академии Керкгофс издал свою полную грамматику волапюка, в которой были проведены заметные упрощения языка. Шлейер с возмущением отверг её. В результате всего этого конфликта Шлейер отказался признавать Академию, а Керкгофс ушёл с поста её председателя. Шлейер позднее создал другую Академию, а Международная академия всемирного языка (как стало трактоваться её название после этого раскола, ведь «volapük» и означает «всемирный язык») постепенно перешла к разработке нового языка, которым стал Idiom neutral. Тем временем появился эсперанто, и многие сторонники всемирного языка перешли к нему. Популярность волапюка резко упала.
В 1920-х гг. небольшая группа волапюкистов во главе с нидерландцем Ари де Йонгом разработала ревизию языка и представила её в 1931 г. Грамматика была сильно упрощена, некоторые слова вернулись к своему исконному немецкому или английскому звучанию. После этого волапюк пережил краткий подъём популярности в Нидерландах и Германии, но после прихода к власти нацистов изучение искусственных языков было запрещено, и это нанесло окончательный удар волапюкистскому движению.
В настоящее время волапюк используется лишь небольшой группой энтузиастов — как они сами утверждают, в целях сохранения культурного наследия — примерно 20–30 человек, однако имеет даже свой раздел в Википедии (который, правда, по большей части состоит из автоматически сгенерированных статей).
Особенности
В структуре волапюка имелись некоторые черты, предвосхитившие черты некоторых более поздних МВЯ: полностью фонетическая орфография, отсутствие исключений, отсутствие рода, регулярное ударение, а также свободное словообразование с помощью префиксов и суффиксов и с помощью словосложения, унаследованного из немецкого языка, при свободной сочетаемости морфем. При образовании многокоренных слов использовались соединительные гласные, совпадающие с падежными окончаниями, что позволяло гибко указывать отношение корней друг к другу в сложном слове.
Интересно отметить, что в волапюке имелась возможность создавать производные предлоги (в оригинальном варианте -ü, в реформированном -u), что было унаследовано языком идиом-неутраль.
В волапюке последовательно избегалась омонимия и синонимия. Изначально все корни должны были быть односложными, буква r избегалась (как трудная для произношения), однако постепенно эти ограничения были сняты. Но требование, чтобы каждый корень начинался и оканчивался согласной, осталось.
В целом волапюк показал, с одной стороны, принципиальную возможность использования искусственного языка для международного общения, а с другой — малую пригодность для этого языков априорного и смешанного типов, поскольку такого рода языки необоснованно затрудняют процесс изучения.
Изначально Шлейер стремился сделать свой язык богаче всех существующих языков, для чего и создал развитую систему грамматических показателей, различающих все мыслимые оттенки значения. Но на практике это обернулось чрезвычайно сложной грамматикой, трудной в применении. Поэтому опыт волапюка показал необходимость иметь в международном языке простую грамматику и не стремиться охватить все возможные нюансы.
2. Эсперанто
Эсперанто (Esperanto, ‘надеющийся’, ‘имеющий надежду’, по первоначальному псевдониму автора «Д-р Эсперанто») создан в 1887 г. варшавским врачом-окулистом Лазарем Марковичем Заменгофом (в западной традиции принято называть его Людвиком или Людовиком) (1859–1917). Принадлежит к апостериорным автономным гиперсхематическим языкам.
Краткая характеристика
алфавит фонетический: ĉ — ч, ĝ — дж, h — придыхательный звук, ĥ — х, j — й, ĵ — ж, ŝ — ш, ŭ — у краткое; нет q, w, x, y
ударение на предпоследнем слоге
существительные -o (domo ‘дом’)
прилагательные -a (bona ‘хороший’)
множественное число -j (bonaj domoj ‘хорошие дома’)
винительный падеж -n (bonan domon, во множ. числе bonajn domojn)
определённый артикль la
неопределённого артикля нет
грамматического рода нет; женский пол обозначается суффиксом -in, мужской у животных префиксом vir-
производные наречия -e (hejme ‘до́ма’), при указании направления -en (hejmen ‘домой’)
сравнительная степень прилагательных и наречий: pli; превосходная plej
числительные: 1 unu, 2 du, 3 tri, 4 kvar, 5 kvin, 6 ses, 7 sep, 8 ok, 9 naŭ, 10 dek, 11 dek unu… 20 dudek, 21 dudek unu…; порядковые образуются добавлением -a
местоимения: я mi, ты/вы vi, он li, она ŝi, оно ĝi, мы ni, вы (мн.) vi, они ili; безличное oni, возвратное si; притяжательные образуются добавлением -a
глаголы: инфинитив -i, повелительное наклонение -u, условное -us, прош. вр. -is, наст. -as, буд. -os; глаголы не изменяются по лицам и числам (stari ‘стоять’, staru ‘стой(те)’, staris ‘стоял/стояла/стояло’, staras ‘стою/стоишь/стоит/стоим/стоите/стоят’ и т. д.)
причастия: активные -inta, -anta, -onta (starinta ‘стоявший’, staranta ‘стоящий’, staronta ‘который будет стоять’), пассивные -ita, -ata, -ota; деепричастия соответственно -inte, -ante, -onte (starinte ‘стояв’, starante ‘стоя’), -ite, -ate, -ote.
Пример текста
(из «Всеобщей декларации прав человека»): Ĉiuj homoj estas denaske liberaj kaj egalaj laŭ digno kaj rajtoj. Ili posedas racion kaj konsciencon, kaj devus konduti unu al alia en spirito de frateco. (‘Все люди рождаются свободными и равными в [своём] достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства.’)
История
Ещё в гимназии Заменгоф пытался создать международный язык с богатой и сложной грамматикой. Однако, изучив английский, а также обратив внимание на словообразование русского языка, он понял, что международный язык должен иметь простую грамматику с большим использованием суффиксов и приставок для образования производных слов.
В 1878 г. его первый проект Lingwe universala ‘Всеобщий язык’ был завершён, но не опубликован. Заменгоф продолжил работу над совершенствованием языка, известен его проект 1881 г. Lingvo universala, более близкий к будущему эсперанто. Познакомившись с волапюком, Заменгоф понял, что его язык гораздо лучше.
Наконец, в 1887 г. окончательная версия языка была опубликована под названием Lingvo internacia ‘международный язык’ и под псевдонимом «д-р Эсперанто» (esperanto означает ‘тот, кто надеется’), псевдоним вскоре стал названием самого языка. Однако после первой публикации один из читателей заметил ошибку в языке, вызывающую неоднозначность: табличные слова ian, kian, tian, ĉian, nenian (‘когда-то’, ‘когда’, ‘тогда’, ‘всегда’, ‘никогда’) совпадали с другими табличными словами — местоимениями ia, kia, tia, ĉia, nenia (‘какой-то’, ‘какой’, ‘такой’, ‘всякий’, ‘никакой’) в винительном падеже (с добавленным -n). Заменгоф заменил первый из указанных табличных рядов на iam, kiam, tiam, ĉiam, neniam, что используется и сейчас. Этим читателем был Э. фон Валь, в будущем известный интерлингвист, на некоторое время ставший эсперантистом, затем участвовавший в разработке и реформировании идиом-неутраля, а впоследствии создавший окциденталь, таким образом приняв участие в разработке трёх из описанных здесь языков.
В 1894 г. под давлением некоторых ведущих эсперантистов Заменгоф неохотно предложил радикальную реформу языка для голосования читателей. В этой реформе предлагалось убрать буквы с диакритиками, ликвидирован винительный падеж (в пользу фиксированного порядка слов), множественное число существительных должно было иметь окончание -i, прилагательные не изменялись по числам и совпадали по форме с наречиями, табличные слова заменялись на слова, имеющие латинское происхождение, и в целом словарь был более латинизирован. Эти реформы были отвергнуты большинством проголосовавших. Однако позднее некоторые идеи были подхвачены в последующих реформах (прежде всего в идо), а также в как раз разрабатывавшемся тогда идиом-неутрале (окончание множественного числа -i). Кое-какие идеи (совпадение форм прилагательного и наречия) можно проследить даже в относительно новом языке лингва франка нова.
В первое время эсперанто развивался в основном в Российской Империи и Восточной Европе, но затем распространился по всему миру. В 1905 г. состоялся Первый всемирный конгресс (Universala kongreso) эсперанто в г. Булонь-сюр-Мер во Франции. В нём приняло участие более 600 участников из 20 стран. На этом съезде Заменгоф официально подал в отставку из руководства эсперанто-движения, не желая, чтобы личные предубеждения о нём препятствовали развитию языка, а также считая, что язык должен развиваться сообществом говорящих на нём (в этом он повёл себя совершенно противоположно Шлейеру, создателю волапюка). На этом конгрессе была принята предложенная Заменгофом Булоньская декларация — документ, определяющий основные принципы движения эсперантистов, главной сутью которого было то, что эсперанто стремится быть нейтральным языком, не стремящимся вытеснить национальные языки, а служит для взаимопонимания разных наций.
С тех пор и до настоящего времени Всемирные конгрессы эсперанто проводятся ежегодно, за исключением периодов мировых войн.
В 1907 г. в Париже состоялось заседание Делегации по принятию международного языка, которой ранее было предложено несколько проектов (в том числе эсперанто и идиом-неутраль, а также другие). Делегация высказала предпочтение эсперанто, однако оговорившись, что язык нуждается в доработке. В этот момент известный эсперантист Луи де Бофрон, представлявший в Делегации интересы Заменгофа, предложил Делегации свой проект реформированного эсперанто (названный идо — по псевдониму Ido, ‘потомок’). Делегация ухватилась за этот проект и стала развивать его. На первых порах идо нанёс значительный ущерб эсперанто-движению — к идо перешло до 10% всех эсперантистов. Но в дальнейшем популярность идо пошла на спад, в частности, из-за непрерывных изменений языка. С другой стороны, идистская критика способствовала развитию эсперанто (см. ниже), кроме того, в эсперанто из идо вошли некоторые удачные суффиксы, приставки и корни.
Несмотря на этот раскол 1907 года и другие кризисы (вызванные мировыми войнами), язык и сообщество эсперантистов сохранились и развивались в дальнейшем самостоятельно даже после смерти своего создателя в 1917 г.
1920-е годы были периодом расцвета эсперанто, в том числе в СССР (его поддерживал Троцкий). Однако в 1930-е годы носители эсперанто в СССР подвергались репрессиям как «троцкисты» и «шпионы», многие ведущие эсперантисты были расстреляны, другие отошли от активной деятельности. В то же время в нацистской Германии также прошли репрессии против эсперантистов (Гитлер считал эсперанто «еврейским» языком), многие участники эсперанто-движения тоже были физически уничтожены.
После Второй мировой войны эсперанто стал постепенно возрождаться, получив к концу XX века большое распространение и в новых странах — в Азии и Африке.
В настоящее время количество владеющих эсперанто во всём мире по разным оценкам составляет от нескольких сотен тысяч до нескольких миллионов человек. В любом случае на данный момент количество эсперантистов на два-три порядка превышает количество говорящих на других МВЯ. Насчитывается также несколько сотен человек, для которых эсперанто — родной язык. Издаётся переводная и оригинальная литература на эсперанто, пишутся романы, стихи, есть рок-группы, поющие на этом языке. Можно сказать, что эсперанто — единственный из МВЯ, ставший реальным живым языком, а не просто проектом языка.
Особенности
Лексика эсперанто содержит преимущественно слова, взятые из естественных языков (французского, английского, немецкого, в небольшом количестве — из русского и польского), причём в значительной мере включает так называемые «международные» слова, то есть берущие своё происхождение в латинском и древнегреческом языках и заимствованные большинством европейских языков, включая и русский. Корни слов подверглись лишь незначительным изменениям, чтобы соответствовать фонетике и грамматике эсперанто, поэтому сохраняют свою узнаваемость, что стало значительным шагом вперёд по сравнению с волапюком. Однако выбор слов проводился в основном интуитивно, поэтому словарный состав эсперанто позднее вызвал некоторую критику и в языке идо была осуществлена попытка методически скорректировать его (сам метод отбора международной лексики был выработан ещё при разработке идиом-неутраля). Впрочем, тот факт, что идо и эсперанто взаимопонимаемы (примерно как украинский и русский), говорит о том, что и в эсперанто с интернациональностью лексики дело обстоит не так уж плохо.
Словообразование осуществляется с помощью суффиксов и приставок, в основном узнаваемых международно, а также с помощью словосложения (последний корень в многокоренном слове — главный, как в немецком языке). Все морфемы в эсперанто имеют свободную сочетаемость, в отличие от естественных языков. По сути все приставки и суффиксы являются равноправными корнями и могут использоваться самостоятельно. Фактически эсперанто является агглютинативным языком. (См. также ниже о принципе необходимости и достаточности).
Грамматического рода в эсперанто нет (как и в большинстве МВЯ). Женский пол при необходимости указывается суффиксом -in- (явно заимствованным из немецкого языка): patro ‘отец’, patrino ‘мать’, instruisto ‘учитель’, instruistino ‘учительница’. Несмотря на регулярность (суффикс имеет свободную сочетаемость и может применяться к любому слову, в отличие от многих естественных языков, например, в русском далеко не всегда можно корректно образовать слово, означающее женский пол), эта система имеет недостаток в своей несимметричности, поскольку отсутствует явное обозначение мужского пола, что вынуждает подразумевать у нейтральных слов (например, в обозначениях профессий) мужской пол по умолчанию. Для обозначения пола животных это обходится использованием корня vir- ‘мужчина’ как префикса: koko ‘курица вообще, без указания пола’, kokino ‘курица’, virkoko ‘петух’; однако для людей и в особенности профессий префиксное использование порождает неоднозначности: так, virkuracisto может означать ‘врач-мужчина’ либо ‘врач для мужчин’ (например, андролог). Практически во всех МВЯ, появившихся после эсперанто (в том числе в идо), эта проблема решена. В эсперанто так же существуют предложения по введению симметричного суффикса мужского рода (на данный момент наиболее популярен суффикс -iĉ-), и он даже используется некоторыми, однако пока это не стало общепринятым. Основная проблема в том, что при этом либо должны измениться уже ставшие привычными значения некоторых слов (так, patro должно бы означать ‘родитель’, а не ‘отец’), либо придётся делать исключение для ряда слов (в основном, обозначающих родство).
Среди большого количества суффиксов и приставок эсперанто наибольшую критику вызывала и вызывает приставка mal-, образующая значение, прямо противоположное корню (антоним): bona ‘хороший’ — malbona ‘плохой’, dekstre — ‘справа’, maldekstre — ‘слева’. Во-первых, она недостаточно интернациональна, а во-вторых, её широкое использование кажется «неестественным». Поэтому в идо она была заменена на des-, и кроме того, большой ряд антонимов был заменен на самостоятельные корни. Аналогичные самостоятельные корни появились и в эсперанто (malbona — mava, maldekstre — live). Однако они имеют лишь ограниченное применение (в основном в поэзии), поскольку для изучающих язык гораздо проще запомнить один корень, а не два. Что касается идистской приставки des-, то по звучанию она уступает эсперантской mal-, в особенности в сочетании с корнем, начинающимся с согласной.
В эсперанто принят принцип «один звук — одна буква» (то есть всё читается как пишется, нет никаких диграфов и дифтонгов), при этом в алфавит включены несколько букв с диакритиками: ĉ (ч), ĝ (дж), ĵ (ж), ĥ (х, в отличие от придыхательного h), ŝ (ш), ŭ (у краткое). Наличие таких букв позволяет сохранить узнаваемым графический образ международных слов, при этом не сильно искажая их произношение, например, слово ĝenerala ‘общий’ произносится как [дженера́ла] (ср. англ. general [дже́нерал] или фр. general [женера́ль]). (При этом есть и другое слово generalo [генера́ло] ‘генерал’, то есть в данном случае это помогает ещё и уйти от омонимии и многозначности). Наличие букв с диакритиками вызывало и продолжает вызывать критику, поскольку ранее печать таких букв в типографиях, а теперь ввод их в компьютер вызывали и вызывают некоторые затруднения. Однако в настоящее время эти буквы включены в Юникод и их печать или отображение на экране уже не вызывают никаких сложностей. Ввод их с клавиатуры, конечно, всё ещё создаёт некоторые трудности (для этого нужно по крайней мере установить программу или раскладку клавиатуры), но это всё же вполне преодолимо, и со временем эта проблема вообще сведётся к нулю. С другой стороны, другие проекты международных языков, избегающие диакритик, вынуждены, во-первых, вводить для обозначения звуков, не укладывающихся в стандартный латинский алфавит, диграфы, а это далеко не «интернационально» (поскольку в разных языках диграфы означают разные звуки, например, ch в английском и испанском означает ‘ч’, во французском ‘ш’, в немецком, польском и чешском — ‘х’, в итальянском — ‘к’), во-вторых, вынуждены либо объединять в одной букве разные буквы, использовавшиеся в исходной форме слова (например, в идо буква j [ж] используется там, где в исходной форме используется либо g перед e, i [ж/дж/х], либо j [ж/дж/х]), что заметно снижает графическую узнаваемость слов), либо вводить сложные правила чтения, схожие с правилами чтения естественных западноевропейских языков (например, в окцидентале и интерлингва буква g читается либо [г], либо [ж] в зависимости от следующей гласной).
В согласии с принципом «один звук — одна буква» в эсперанто избегаются двойные согласные (кроме случаев, когда они повторяются из-за соединения корней). Та же черта сохранилась и в других автономных языках (идиом-неутраль, идо, новиаль, лингва франка нова), однако натуралистические языки обычно восстанавливали двойные согласные для «лучшей узнаваемости».
Ещё одной особенностью эсперанто (которую унаследовал и идо), вызывающей критику за свою априорность, является строгое указание частей речи: все существительные оканчиваются на -o, прилагательные на -a, производные наречия на -e, глаголы в зависимости от времени на -is, -as, -os и т. д. В естественных языках такое последовательное указание частей речи отсутствует, да и окончания сами по себе выбраны в эсперанто довольно произвольно (то есть априорно). Однако на практике такое указание оказывается чрезвычайно удобным и полезным именно во вспомогательном языке (то есть неродном для всех), поскольку становится очень легко выделить во фразе существительные, прилагательные, глаголы и пр., даже не зная значения этих слов, к тому же, это способствует свободному порядку слов (нет необходимости жёстко фиксировать, что, например, прилагательное должно идти перед или после существительного). Кроме того, окончания из гласных способствуют благозвучию (в некоторых языках, таких как идиом-неутраль, отсутствие конечных гласных приводит к стечению согласных в конце слова, что затрудняет произношение).
Если в волапюке имелось 4 падежа (аналогично немецкому), то в эсперанто количество падежей сведено к минимуму: их 2 — именительный (более точно — общий), и винительный с окончанием -n (винительный падеж употребляется почти в точности в тех же случаях, как и в русском и немецком — для указания прямого дополнения, а также для указания направления с предлогами при ответе на вопрос «куда?»). Наличие винительного падежа позволяет сохранить свободный порядок слов (а не только SVO, как в западноевропейских языках), что чрезвычайно положительно сказывается на гибкости языка. Однако именно носителям западноевропейских языков (кроме немецкого) обычно тяжело даётся освоение винительного падежа, и потому он считается одним из самых трудных моментов эсперанто. Поэтому большинство позднейших лингвопроектов стремится отказаться от винительного падежа: идо — частично, сделав его необязательным для прямого порядка слов (при этом вынуждая говорящего на ходу соображать, прямой или обратный порядок слов он использует), окциденталь и интерлингва почти полностью (однако сохраняя формы винительного и даже дательного падежа для местоимений, аналогично романским и английскому языкам), другие — полностью. Но при этом они вынуждены требовать жёсткого порядка слов в предложении (SVO), что снижает гибкость и разнообразие, вынуждая при этом чаще использовать пассивные формы, а также затрудняя использование языка для носителей языков с иным или свободным (как в русском) порядком слов, поскольку вынуждает перестраивать фразу при переводе.
Особенностью эсперанто является также согласование формы прилагательного с существительным по числу и падежу. Хотя такое согласование имеется во многих естественных языках (не только в русском и других славянских, но и в немецком и во всех романских), для тех, в чьих языках такого нет (в частности, в английском) это представляет затруднение (в особенности в сочетании с винительным падежом, с которым прилагательное также требуется согласовывать). Поэтому другие лингвопроекты склоняются к неизменяемому прилагательному, что, конечно, проще, однако практика использования эсперанто показывает, что согласование прилагательного (наряду с винительным падежом) облегчает распознавание связей между словами во фразе, позволяя выносить прилагательные дальше от существительных (а не только ставить их непосредственно рядом), что опять-таки способствует свободному порядку слов и разнообразию, особенно в поэзии. При неизменяемом прилагательном повышается возможность неоднозначности — может быть не всегда ясно, к которому из существительных оно относится.
Глагольная система эсперанто проста, элегантна и симметрична: имеется три простых времени (прошедшее, настоящее, будущее) с окончаниями соответственно -is, -as, -os, а также формы активных причастий во всех трёх временах -inta, -anta, -onta и пассивных -ita, -ata, -ota (соответственно деепричастия образуются заменой в этих формах окончаний прилагательного -a на окончание наречия -e). Сочетанием простых времён глагола esti ‘быть’ с причастиями можно совершенно регулярно и единообразно получить сложные времена, к тому же понятные без специальных объяснений. Однако эта система также подвергалась критике за свою априорность, хотя вряд ли представляет сложность в изучении (глагольные системы в более натуралистических проектах мне представляются более трудными, хотя и более близкими к романо-германским языкам, то есть они легче для их носителей, но сложнее для остальных).
Интересная особенность эсперанто — неопределённый предлог je, который можно использовать там, где неясно, какой именно предлог требуется. Эта идея оказалась настолько удачной, что сохранилась в идо (в форме ye) и даже в окцидентале (в той же форме).
Ещё одной уникальной особенностью эсперанто является наличие так называемых «табличных слов» — набора вопросительных, указательных, отрицательных и т. д. местоимений, который упорядочивается в виде двумерной таблицы, например:
io — нечто, kio — что, tio — это, ĉio — всё, nenio — ничто
iu — некто, kiu — кто, tiu — тот, ĉiu — все, neniu — никто
ia — некий, kia — какой, tia — такой, ĉia — всякий, nenia — никакой
и т. д.
В других лингвопроектах (например, в идо) от такой таблицы отказались, как от слишком искусственной (априорной), заменив эти слова на заимствованные из естественных языков (чаще всего романских). Однако практика показывает (и даже проводились эксперименты на эту тему), что запомнить такую упорядоченную таблицу легче, чем совершенно неупорядоченный набор слов, в особенности для тех, кто незнаком с романскими языками.
Необходимо особо упомянуть занимающий важное место в словообразовании эсперанто так называемый «принцип необходимости и достаточности». Изначально не было сформулировано никакого принципа словообразования, и оно проводилось более или менее интуитивно. Но в ходе идо-раскола в 1907 году система словообразования эсперанто была подвергнута идистами критике как хаотическая (в идо был предложен так называемый «принцип обратимости», см. ниже в разделе об этом языке), и в ответ на эту критику видный эсперантист Рене де Соссюр (René de Saussure, брат известного лингвиста Фердинанда де Соссюра, по профессии математик) сформулировал принцип необходимости и достаточности, позднее одобренный Академией эсперанто. Фактически он существовал и до того, просто применялся бессознательно и не всегда последовательно. Этот принцип состоит в следующем: все корни в эсперанто подразделяются на три класса — корень сам по себе выражает идею либо существительного, либо прилагательного, либо глагола (в другой формулировке — существительное, образованное из этого корня путём простого добавления окончания -o, обозначает объект, качество или действие). Поэтому при сочетании данного корня с суффиксами необходимо учитывать этот «грамматический характер» корня и использовать ровно столько суффиксов, сколько необходимо и достаточно для правильного понимания смысла слова (т. е. не следует добавлять суффиксы, которые выражают, например, действие, если корень сам по себе уже обозначает действие). Последовательное проведение этого принципа, ставшее возможным после его явной формулировки, придаёт словообразованию в эсперанто весьма логичный характер. В идо, как упомянуто выше, применяется другой принцип — «принцип обратимости», который по-своему столь же логичен, однако требует большего количества суффиксов и даёт меньше свободы, чем в эсперанто, не позволяя создавать слова с широким значением, например, напрямую образовывать прилагательные из глаголов, не используя уточняющие суффиксы. (Подробнее см. ниже в разделе об идо).
